У ВОЛЕЙБОЛЬНОЙ СЕТКИ
(ускоренная по требованию Ленича и потому сокращенная версия)
Тыг-дык, тыгыдым.
Тык-дыг, тыгыдым. За окном хмурое пока утро, мокрые и седые подлески, лужа, опушка полустанка Муриково, покосившиеся скелеты деревях на этой опушке, опять лужа, заборы, заборы, болотце, редкие пятна вечнозеленых среди голых берез и осин, непаханое, огородное приволье подмосковии. Исландский вулкан на Йо& так ипакостил небо и самолетное расписание что поезд лучше. А длиииинный.., как пляж в Юрмале.
Плацкартный вагон. Наши, за такие деньги, больше на верхние полки лезть не заставляют, предпочитают доцепить пару вагонов& Так что все комфортно, плюс простор. В отличие от купешки все честно едят яйца, курицу, картофельный салат и другую еду. Людей мало, вещей много. Торговать едем. Строгая дама и бликующая улыбками проводница впихивают в мой волейбольный походный чемодан несколько женских кофточек «а то нам много». Разговоры блуждающих по вагону входят в разделенные перегородками спальные места рваными кусками неясного. «&му говорила, не суй в одну ко& &ошлый раз у меня шарили под& &ена сегодня будет хе& &ай, чай, кому чай&»
На границе разговоры замирают. В некоем напряжении ожидаем таможенников. Зеленые и молчаливые, а с русской стороны так еще и фотомоделистые, они смотрит в глаза и сканируют шмотки. Тьфу-тьфу ничего не находят. Наверное просто не хотят. Всем же жить надо. Вагон с облегчением начинает дуть горячий чай, вскипает смешками и фразами. Потом потихоньку засыпает.
Влоколамск. Табличка на перроне «Служебный проход». Еще одна, но уже со стрелкой-указателем.
Москва.
Метро.
Леня. Он мне звонил и спрашивал когда приеду. Кристофер тоже звонил и почему-то спрашивал: «Ты когда уезжаешь?» имея в виду обратный путь домой.
Марк не звонил вообще. И мы с Леней ждем его в офисе.
Сейчас увидимся.
И попадем в Турцию.
- Это какой-то волейбольный рай! Молвил Саныч и далее заговорил руками, схватил что-то невидимое и подкинул от живота в вверх&
И действительно, десятки мячей взлетают над сетками одновременно. Справа, слева, отовсюду: чмок-шпок, дыч-бых звуки. Подача, полет, прием, прыжок, бых&
Спортивные тела и слова с видом на море. Площадки, площадки, площадки& Центральная аллея отеля упирается, раздвояется, превращается в это спортивное чудо настоянное на свежем морском воздухе и ветерке.
Турция. Аланья. Отель Касталья.
Первый международный турнир «БОБРИКОВ ОUPEN». Более семидесяти участников: Россия, Германия, Австрия, Голландия, Украина, Белорусь, Франция, ну и Латвия - само собой.
Подтягиваем животы и пучим грудью. (По-моему только меня, даже в темноте, не принимали за спортсмена. Да я, собственно, больше у сетки стоял за полем.) Оперативно размещаемся, разобравшись на пары. Мальчик и еще мальчик&
Сначала - штаб.
На террасе возникают: экран для видео-просмотров, пирамида аудио и проч аппаратуры, стол, столик, стаканы, стаканчики, рюмки и Чивес. Он сегодня главный, открытие и игры завтра.
По сути, на этом можно и заканчивать, так как близкое знакомство с Главным не особо укрепляет память и совершенно не требует осмысления происходящих поблизости событий. Они не происходят отдельно и с тобой, а как бы вращаются вокруг тебя по воле не писанных законов, подробно освященных Марком Лотаревым в книге «Круг Судьбы».
- Ну, за волейбол!
- Завтра нас выселят, - смеется Ленчик и прибавляет громкости группе «Любе». Ржем.
Вообще, смеялись много и от души. Пара-тройка совместно просмотренных фильмов позволяют не тратить много времени на текст и формулировки. «Я Бурильщик! Взаимно». «А Люба, это кто?... И пую найдем& Сейчас я нарисую его портрет& А не пора нам, батюшка& Заодно и чайку попью& Ну а куда ж его еще?»
А где Олег Александров? Так сказать главный организатор и создатель Турнира и данной поездки в частности. Организовывает, наверное. Тихо! Он прячет деньги! Призовой фонд там и все такое.
Пьем. Кто-то вспоминает, как один наш товарищ однажды повстречался с бывшей своей. Привел домой или в номер. Ну посидели, по вспоминали, выпили& Он собрался в магазин за второй, а она говорит: «Не хочу больше». Тот в ответ: «Как же мы с тобой столько лет прожили, у нас же вообще ничего общего нет!»&
Появляется человечек с орлиным клювом и в черных волосах. Булгаковское: «А это нас арестовывать пришли» читается у него во взоре. Это директор отеля. Действительно пришел выселять.
- Сейчас он нам по больше и получше номер даст, - опытный Кристофер смотрит на него сверху вниз. А может, Дим, мы ему о*бнем ?
В этот момент, из-за двери возникает Леня со слегка перегруженной Чивесом флешкой и слышавший только последнее слово в духе вопроса. «Так только что все о*бнули!» - с удивлением и укором, но и призывно, говорит он и снова скрывается за дверью.
Ржем.
Смех разжижает кровь круче чем аспирин. И разжигает. А надо спать, ведь завтра открытие и игра.
Точнее Турнир.
Торжественная речь. Волнующийся мини-монстр Олег и невозмутимый, как терминатор Кристофер. Саныч такой, как всегда - так что и не подумаешь. Все в форме, в смысле -в майках Турнира. Фигура Марка полностью скрыта микро-фотокамерой. Загорелый Миду и тепленькие Леня, Вовчик, Вадик, два Володи, Паша и я.
«&считать открытым!!!»
И аплодисменты. Разогрейся рука, раззудись плечо, скоро будет горячо!
Сколько у нас было площадок, шесть? Восемь? Не важно. Главное, что вот и Жестовские мячи взлетели в Турецкое небо. Чмок-шпок, дыч-бых& ожидающие - пых& Чуть чуть дриньк и& ГАНДИКАП!
Слово-то не всем знакомое. Раздающее всяческим пельменям и более сильным игрокам: одним - бодрость духа и робкую надежду, вторым больший азарт и тоже бодрость духа. Так вот, Вовка Вейнов произнес это слово только при моих ушах не менее тысячи раз. Минута за минутой, час за часом, день за днем& По ночам он ломился в номер к Олежке с криками: налей мне гандикапа! В столовой это слово не витало над столом только в секунды потребления белого, красного, среднего между ними и пива. Спортсмены косили под овечек и хотели отобрать у пельменей гандикап. Пельмени косили на Олега, костерили его, брали за кадык и трусы: выклянчивали семь ноль. Выклянчив, требовали восемь& Мы с Миду настаивали на восемнадцати и по кружечке пива (как будто нам его не давали).
Но на войне, как на войне& кому-то давали справедливо, о ком-то забыли, кто-то заблудился сам и пал под стук «чмок-шпок, дыч-бых&».
На крепко пыльном песчаном поле бывшей Османской империи, на фоне чертовски синего моря и гигантского Турецкого флага на ближайшем пригорке, развернулась великая битва: ПЕРВЫЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЧЕМПИОНАТ «БОБРИКОВ OUPEN».
С утра до вечера, с коротеньким перерывом на обедик (кормили, мне показалось, много, но как-то «около спортивно», без фанатизма, гурманам делать нечего&) взлетали в небо мячи, сменялись бойцы, создавались команды для микса и четыре на четыре, чтобы снова броситься в бой и победить-выиграть главный и множество других призов, скреативленных организаторами и спонсором&
Перерыв.
Отыграв свое и убедившись, что все на мази и «нам не светит». Мы решили посетить ближайший Аланию городок. Точнее Саныч отправил нас за клубникой и сливками для Клубни-пати.
Отгуляв Володин день рождения, оба Володи, Вадик, Вовка и я крепко стояли на ногах. Если расставить пошире. Откушав завтрак, почему-то поехали на автобусе. На автобусе показалось далековато&
Хорошо, что вся Турция ГАВОРИТ ПА РУСКИ. Нам обьяснили, что «клубничный» базар будет только завтра или поздно вечером& Но сливок взяли, тех которые пенятся. Решили, что не станем терять время и вернемся в отель. Вот только подарков купим.
Я купил пива. Володя Третяк тоже.
- Мы подождем вас в этом кафе, - сказали мы и осели на стулья.
- Мы найдем вас в этом кафе, - сказали остальные и растворились в тумане «фирменных» шмоток.
- Полчаса. Сказал Вадим.
- Да хоть полчаса. Сказали мы с Володей и заказали кисленького кобыльего молока&
- Я, наверное, вино белое буду.
- А я, знаешь, пока ничего не хочу, - проговорил Третяк и заказал еще и кофе. Кофе не помогал, томил его изнутри и заставлял морщиться. Текилки что ли выпить&
Володя задумчиво посмотрел на меня, на небо, потом опять на меня. Пожевал губами. Зыркнул на официанта, как на матрешку на Арбате.
И возникла текилка. Причем рюмка в соли и лимончики все как обычно и бонус - это мы так подумали - еще полный стакан с чем-то прозрачным. «Наверное запить»,- сказал Володя. «Наверно выпить!» - Подумал я.
Он выпил. Сладко закусил лимончиком и снова пожевал губами. Посмотрел на небо&
Там было «выпить». Это оказался Правильный кабачек и русских тут знавали. Поэтому, когда подошел Вейнов и на наш вопрос: «Будешь»? - бойко мотнул головой и ответил: «Что-то ничего не хочеты ухмыльнулись.
Он раздел руками. Не широко, так, мол, спасибо не надо.
И возникла текилка&
Из жаркого марева и с пакетом соткался Вадим.
- Молчи Вадим, - сказал ему я. Просто сиди и молчи.
- А что? спросил Вадим, севший напротив меня.
И возникла бутылка сухого белого. Третья по счету.
- А что, пьете? Спросил Вадим и улыбнулся. И подарил Вовке трусы Мует Шандон номер семь. Три евро десять штук.
- Че то дорого. Сказал Вейнов и я примерил его трусы&
Так мы и сидели. Вадик рассказывал: «Сплю ночью. И все какие-то кошмары снятся. Бурильщик со штопором вместо штуцера гонится за мной и требует отдать ему шестьсот атмосфер. Катаклизмы какие-то природные, глобализм в массах, клизмы в ушах&» Вовка перебивает его:
- Да, а я, значит, в номер захожу, а он просыпается и говорит: Вов, тут вроде комар какой-то вьется. Убей его!
Опять ржем.
- Меня зовут Азазелло. Нет, конечно не так представился нам официант, поднеся после очередного Вовкиного разведения рук еще текилки. Вроде он был Апполон или Амструбий& соль не в этом. Суть его имени передана почти точно. Поначалу мы просто не могли уйти ждали второго Володю. Не углядев за временем сразу, начали соображать уже попав в жаркие когти этой нечисти.
Наверно Володя не придет. Заблудился! Потерялся! Уехал? Попал в беду?
Звонить стали в отель. Паниковать. Пить за его здоровье.
Потом ждать перестали. Узнав, что он и заблудился и потерялся и уже в отеле, продолжили слегка и потребовали счет. Вместо счета нам принесли вина&
Наконец мы поехали (порыдали, конечно, над счетом), поехали смотреть замок на горе, так как в таком виде, да еще и без клубники возвращаться было просто глупо. Да и смеркалось уже. Сходили на гору (на такси), сходили в музей ногами (старая крепость и камни), восхитились Божьим даром красоты Средиземного моря с высоты крепостных стен, познакомились с дамой Марина (она попросила Вадика ее сфотографировать в руинах, а он предложил ей снять свитер для фотогеничности&); подвезли Марину до обочины и уже почти с ней договорились, но тут Вовка опять заговорил о своем: мол, живем в последнее время по системе Гандикапа и словом этим спугнул деву&
Не знаю, что она о нас подумала&
Да и хватит об этой поездке. Кстати, клубнику мы все же купили по дороге, а еще я понял, что Вовка никогда не ходил в современный мир кинематографии, т к когда напоследок Азазелло принес нам попкорн, Вовка спросил: А что это?
Вы уж сводите его в кино. На Шерлока Холмса. Кушает он попкорн с удовольствием.
Да, чуть не забыл, я приобрел в Аланье замечательную картину. На зеленом фоне, черной тушью высокохудожественно выведено: МИ ГАВАРИМ ПА РУСКИ. И подпись: Мустафа.
Вот так, постепенно, мы и отвоюем свое место в каждой мало-мальски значимой стране. И Мустафу выучим. И пую найдем.
Финал.
Золото медалей и кубков. Конвертируемые конверты. Довольные победители и участники. Перевод на трех языках.
Молодцы организаторы. Получилось красиво, спортивно и с достоинством. Мы, естественно, победили, не смотря на то, что первый приз уехал в Голландию и Нидерланды. Нас-то больше было.
Спасибо всем. В том числе и директору отеля, который углядел количество «патронов» с Чивесом и смекнул, что нет на земле такого места где мы не&
Прощальные фанфары. Последний заплыв в Средиземке. Давненько я так не уставал.
Пора домой.
Перелет, как перелет. Кто устал меньше меня догнался Джемессоном в самолете. Домодедовская суета вокруг чемоданов, обед переходящий в ужин, вареные раки&
День Победы! 9 Мая! Торжество русского народа: нас никогда не сломить!
И& снова волейбол!
Я уезжал домой на вокзал - прямо с площадки. В майке турнира и тапках на босу ногу. Машина. Метро. Одиннадцатый плацкартный вагон. Тот же самый, что привез меня сюда: в Москву, в Турцию, в Турнир. Какой-то сумасшедший человек подсел ко мне ночью и видя что я не сплю спросил: «А вы не фотограф газеты «Бизнес@ Балтия»? Нет, говорю, не фотограф - Марк внутри другого поезда уехал.
- А кто вы?
- Волейболист я, с чемпионата в Турции еду&
- Ну-ка, ну-ка, расскажите, - говорит. И я начал:
- Это какой-то волейбольный ад. Там говорят только о волейболе. За завтраком, обедом и ужином. Там все пропитано волейболом. Там спят на волейбольных мячах и ходят на дискотеку нарядившись в волейбольную сетку. Старухи и девы, симпатяшки и не в моем вкусе заняты там только этим видом спорта. Там даже пьют под волейбольные разговоры&
А стоит вам выйти к морю на пляж, как: десятки мячей взлетают над сетками одновременно. Справа, слева, отовсюду: чмок-шпок, дыч-бых звуки. Подача, полет, прием, прыжок, бых&
Дим Дим
май 2010.
Леня, давай пусть эта версия будет и полной то ж. А вырезать скобки под названием не надо.
