И вот наконец мы с Вами подходим наверное к главной достопримечательности Падуи - Базилике Святого Антония.

Базилика Святого Антония

Церковь Дель Санто ( Святого ), как в Падуе, да и во всей Италии называют Базилику Святого Антония, с 13 века и до наших дней является важнейшим религиозным и художественным центром Падуи и одним из самых знаменитых святых мест мира: к гробнице с чудотворцем стекаются паломники со всех континентов.
Сама базилика возводилась в период с 1232 по 1256 год, и 8 апреля 1256 года саркофаг с телом Святого был перенесен из церкви Санта Мария Матер Домини под третий купол Базилики Сан Антонио.

Кстати, еще одним известным жителем Падуи ( вернее тогда еще римской Патавии ) был великий римский историк Тит Ливий, чьим трудом Война с Ганнибалом я зачитывался в детстве.

Остальные фотографии, не имеющие предметной привязки к определенным достопримечательностям Падуи, можно посмотреть ниже.

Закончу по традиции цитатой из Муратова

Павел Муратов Образы Италии

Около половины пятнадцатого века этот город ( Падуя ) был одним из любимых мест тогдашних просвещенных людей. Здешний университет был знаменит своими гуманистами. И, казалось, возрождение классической древности нигде не возбуждало столько энтузиазма, как в городе, который гордился быть родиной Тита Ливия и в числе своих достопримечательностей насчитывал гробницу Антенора. Окружавшие Падую земли были чрезвычайно богаты остатками классической культуры. Плуг крестьянина и лопата землекопа ежедневно отрывали на берегах Бакильоне и Бренты античные барельефы, медали, фрагменты надписей, обломки капителей. Рвение местных собирателей старины не ограничивалось этим. В соседней Венеции они заводили сношения с корабельщиками, и те привозили им статуи и урны, найденные во время стоянок у диких берегов Далмации или на сожженных солнцем островах Архипелага.

Закончив свое путешествие в Падую мы с Вами продолжим путь на восток Венето и отправимся в Венецию, но будет это в другой день и как всегда это уже совсем другая история&

Венеция

Павел Муратов Образы Италии

Нынешняя Венеция  только призрак былой жизни, и вечный праздник на Пьяцце  только пир чужих людей на покинутом хозяевами месте.

С Венецией у меня старые счеты. Когда то в далеком 1996 году ( в прошлом тысячелетии ) я был обгажен и опозорен венецианской чайкой, парящей высоко в небе над площадью Сан Марко. Причем обгажен прицельно ( прямо в глаз ! ) на глазах у всей нашей группы, плавно сползающей от хохота на булыжную мостовую площади Сан Марко. Я еще тогда пообещал этой чайке сюда вернуться, что и делал потом дважды. Правда ту злополучную чайку так и не нашел.

В свой предыдущий приезд я потерялся в Венеции, чему был несказанно рад  это сущее удовольствие бесцельно бродить по этим улочкам, мостам и каналам, кивая незнакомым прохожим как лучшим друзьям и желая встречным Рагацци приятного вечера, а услышав подобное в ответ с неподражаемой итальянской усмешкой Челентано произнести Прего!

Это гораздо романтичней и познавательней, чем вместе с толпой пробежаться до стоянки вапаретто у Санта Лючии, чтобы потом погрузиться на кораблик и проплыть по Гранд Каналу до пристани у Сан Марко, постоянно отталкивая локтями соседа, чтобы сделать удачные снимки Венеции. Потом побродив по Сан Марко положенное время зайти во дворец Дожей или подняться на Кампаниллу, если позволит время, силы и деньги, и опять бегом на мост Риалто, а потом на вокзал, а затем по приезду домой, в очередных гостях, немного выпивши, бросить фразу Когда я был в Венеции&, и многозначительно замолчать, придав взгляду романтичную тоску.

Так вот, в этот раз все было иначе, нам хотелось посмотреть непарадную Венецию, с пастельным бельем, сушащимся на балконах, с ее потрепанными и обшарпанными временем и наводнениями стенами домов, с его районом еврейского гетто, с островом Мурано, райономи Каннареджо и Сан-Поло, куда забредают немногие туристы, с Арсеналом. Все это получилось, не получилось только посетить остров Мертвых ( просто проплыли мимо по пути на Мурано ) и не посетить Сан Марко.

Если кому интересно конкретно, то наш маршрут схематично можно описать такой цепочкой: Rio Tera Lista di Spagna - Chiesa di S.Alvise - Campo di S.S.Giovanni Paolo  Corte Veniera  Campo de S.Giustina Detto de Barbaria  Calle del Morion  Sotoportego Venier  Ponte del Penini  Ponte de LArsenal del Paradiso  Campo del Frari  Campo de le Gorne.

Если Вам интересно, какой я увидел непарадную Венецию, пойдемте со мной.

И каналы тянут руки серые ко мне  А.Розенбаум.

А это уже остров Мурано

Павел Муратов Образы Италии


Недалеко оттуда набережная Фондамента Нуова с видом на Мурано и на снежные Альпы Фриуля. За этими горами  все, что оставили мы в прежней жизни и от чего отделяет нас теперь зеркало лагуны. И глубоко уединение Мурано, окруженного лагуной. Маленький остров разделен надвое широким, извивающимся в виде петли каналом. Это почти река, только река, которая течет ниоткуда и никуда. На плоских берегах стоят пережившие свое время, часто необитаемые дома; встречается скудная растительность, напоминающая о прежних садах. Умирание или как бы тонкое таяние жизни здесь разлито во всем. Лица работниц на стеклянных фабриках бледны, как воск, и кажутся еще бледнее от черных платков. Не тени ли это, не тень ли и гондола, без шума и без усилия увозящая нас к Венеции? И самые эти воды  не воды ли смерти, забвения?

И снова мы в Венеции

Павел Муратов Образы Италии

Есть две Венеции. Одна  эта та, которая до сих пор что-то празднует, до сих пор шумит, улыбается и лениво тратит досуг на площади Марка, на Пьяцетте и на набережной Скьявони. С этой Венецией соединены голуби, приливы иностранцев, столики перед кафе Флориана, лавки с изделиями из блестящего стекла. Круглый год, кроме двух-трех зимних месяцев, здесь идет неугомонно-праздная жизнь, такая праздная, какой нет нигде. Надо только видеть движение человеческих волн утром на мосту делла Палья, надо слышать легкий шум разноязычного говора и легкий шорох шагов по мраморным плитам! Но вот часы указывают полдень. Пора идти вместе с толпой на площадь, смотреть, как на torre dell'Orologio бронзовые люди бьют в колокол. Это один из обрядов венецианской праздности, и, кто исполнил его, тот может с чистым сердцем радоваться своей свободе от всех земных дел. Остается ехать куда-то в гондоле, или сидеть вместе со стариками под аркадами дворца дожей, или зайти в Сан Марко и рассеянно смотреть на мозаики, на древние полы, на группы разнообразных, все новых и новых людей. А там наступает и вечер. Зажигаются огни, голуби ложатся спать, Флориан и Квадри выдвигают столики на площадь. Газетчики пробегают под Прокурациями. Во всех окнах бусы, зеркальца, стекло  те наивные блестящие вещи, которые никому не пришло бы в голову продавать или покупать где-нибудь, кроме Венеции. Играет музыка, толпа журчит, журчит рекой по каменным плитам. Храм Марка мерцает цветными отблесками, и небо над головой,  синее небо итальянского вечера. Так летит здесь время, точно дитя, без забот и без мыслей.
В этой жизни есть своя прелесть. Но она неизменно приносит минуты печали. Можно легко утомиться музыкой, блестящими окнами, вечным рокотом чужой толпы. Венеция часто дает испытывать одиночество, она не утешает и не просветляет, как Флоренция или Рим. Да и не вся Венеция на Пьяцце и на Пьяцетте. Стоит немного отойти вглубь от Сан Марко, чтобы почувствовать наплыв иных чувств, чем там, на площади. Узкие переулки вдруг поражают своим глубоким, немым выражением. Шаги редкого прохожего звучат здесь как будто очень издалека. Они звучат и умолкают, их ритм остается как след и уводит за собой воображение в страну воспоминаний. То, что было на Пьяцетте лишь живописной подробностью,  черная гондола, черный платок на плечах у венецианки,  выступает здесь в строгом, почти торжественном значении векового обряда. А вода! Вода странно приковывает и поглощает все мысли, так же, как она поглощает здесь все звуки, и глубочайшая тишина ложится на сердце. На каком-нибудь мостике через узкий канал, на Понте дель Парадизо, например, можно забыться, заслушаться, уйти взором надолго в зеленое лоно слабо колеблемых отражений. В такие минуты открывается другая Венеция, которой не знают многие гости Флориана и о которой нельзя угадать по легкой и детски праздной жизни на площади Марка.
Эта Венеция узнается лучше всего во время скитаний по городу. Только в первые дни трудно разобраться в лабиринте венецианских переулков и мелких каналов, потом привыкаешь к нему и начинаешь даже любить его неожиданную логику. Так, передвигаясь наподобие шахматного коня и не без уклонения от прямой линии, можно пройти в отдаленный квартал Мадонна дель Орто. Там есть одно удивительное место  открытый и пустынный бассейн около прежнего аббатства Мизерикордия. Неподвижность этих мелких вод, безлюдье, огромные заброшенные здания на берегу,  все здесь внушает чувство покоя, какого не бывает в жизни. Все напоминает давний, забытый сон.